О флирте искусном замолвите слово

[smilla]

Вот еще стихи Рязанова. Как точно, как мудро...

Я желал бы свергнуть злое иго
суеты, общенья, встреч и прочего.
Я коплю, как скряга и сквалыга,
редкие мгновенья одиночества.
Боже, сколько в разговорах вздора:
ни подумать, ни сосредоточиться.
Остается лишь одна опора--
редкие мгновенья одиночества.
Меня грабят все, кому в охоту,
мои дни по ветру раскурочены
Я мечтаю лечь на дно окопа
в редкие мгновенья одиночества.
Непонятно, где найти спасенье?
Кто бы знал, как тишины мне хочется!
Удалось сложить стихотворенье
в редкие мгновенья одиночества.


Ты укрой меня снегом, зима,
Так о многом хочу позабыть я,
И отринуть работу ума.
Умоляю тебя об укрытии.

Одолжи мне, зима, одолжи
Чистоты и отдохновения,
Бело-синих снегов безо лжи.
Я прошу тебя, я прошу тебя,
Я прошу тебя об одолжении.

Подари мне, зима, подари
День беззвучный, что светит неярко,
Полусон от зари до зари.
Мне не надо богаче подарка.

Поднеси мне, зима, поднеси
Отрешенности и смирения,
Чтобы снес я, что трудно снести.
Я прошу тебя, я прошу тебя,
Я прошу у тебя подношения.

Ты подай мне, зима, ты подай
Тишину и печаль сострадания
К моим собственным прошлым годам.
Я прошу тебя, я прошу тебя,
Я прошу у тебя подаяния.

[Ирина Irina]

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Гумилёв


Кто тотпечатал его здесь

[Svinota]

Атеизм и прокладки "олвэйз" -
это суперкомфорт!
Очередной макдональдс
пихают в открытый рот.
Когда подыхают с голода,
потому что нельзя работать -
свастика это знак доллара
на пропагандистских банкнотах.
И руки трясутся от злости,
от ненависти к этой мрази,
которая ходит в гости,
устраивает праздники.
У стада свои законы,
поэтому счастья нет.
Прожектор из ямы промышленной зоны
вырезает на небе след.
Конформизм поколения ясен,
потому что короткое лето,
и поэтому так прекрасны
огни твоего гетто.

[Золотко]

Быть может, ты услышишь меня
И это песня моя
Тебе напомнят те времена
И ты ведь вспомнишь меня
А я порою в тишине ночной
Из темноты слышу голос твой
И сердце вздрагивает мое
Ведь она помнит все
И где б я не был, чтоб не делал я
С тоской в душе вспоминаю тебя
И то, что счастье былое
Уже нам не вернуть никогда
И где б я не был, чтоб не делал я
С тоской в душе вспоминаю тебя
И то, что счастье былое
Уже нам не вернуть никогда
И часто я брожу по улице той
Где мы когда-то гуляли с тобой
И вспомнив прошлое в сердце боль
Тебя ведь нету со мной...
И пусть прошло все и уже никогда
Со мною рядом не будет тебя
Я не жалею, что когда-то вдруг
Я встретил тебя....

[Фракиец]

...Приходи. У меня есть чай. И немного чудного бреда.
Есть раскрашенный календарь, пара сказок про снег и небо,
есть унылый дверной проем, если это хоть что-то значит.
Велик, вымокший под дождем. Старый сдутый футбольный мячик.

Приходи, у меня есть чай. А еще у меня есть книги.
Я тебе расскажу про май, про победы и про интриги.
Помолчим, если хочешь, ну? Я найду тебе чистую чашку.
Нарисуй на стекле волну. Подожги от плиты бумажку.

Приходи, у меня есть чай. Нас другие часы не сводят.
Если хочешь сказать прощай, то, пожалуйста, не сегодня.

Приходи, у меня есть чай. На стене есть цитаты мелом
(я пишу иногда по ночам, занимаюсь дурацким делом).

Приходи, у меня есть чай. Есть табак, и сигары в банке,
и земная в глазах печаль, много соли в зажившей ранке,
и историй моих вагон, пауки на балконной ложе...
шум над крышей чудных ворон, и улыбка на глупой роже.

Приходи. У меня есть чай. Чай не пьют с кем попало, точно?
Чай развеет твою печаль. Приходи. Я скучаю. Очень...

[Svinota]

[Svinota]

[smilla]

На протяженье многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.

И целая их череда
Составилась мало-помалу —
Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.

Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет
И солнце греется на льдине.

И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.

И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.

Борис Пастернак

[Золотко]

Посмотри в глаза мне взглядом нежным,
Проведи рукой по волосам…
Нежность дарит хрупкую надежду
Даже равнодушным небесам.
Я сомкну усталые ресницы
И забудусь долгим тихим сном.
Снежная дорога мне приснится,
По которой мы с тобой идём.
На тебя доверчиво гляжу я,
Ласково ты смотришь мне в глаза.
И тебя совсем я не ревную.
И хочу о многом рассказать…
Мы с тобой не будем объясняться,
Кто, когда и в чем был виноват.
Если хочешь к облакам подняться –
Просто надо не смотреть назад...

[Svinota]

Весенний день прошел без дела
У неумытого окна:
Скучала за стеной и пела,
Как птица пленная, жена.

Я, не спеша, собрал бесстрастно
Воспоминанья и дела;
И стало беспощадно ясно:
Жизнь прошумела и ушла.

Еще вернутся мысли, споры,
Но будет скучно и темно;
К чему спускать на окнах шторы?
День догорел в душе давно.

Блок

[Фракиец]

Oceнь. Тaк бывaeт... Пpocтo oceнь...
Зa oкoшкoм дoждь, в дyшe - нoябpь...
Тoт, ктo нyжeн, "Кaк дeлa?" нe cпpocит.
B мыcляx cлoвнo в лyжe... тoлькo pябь.

B нeбe xмypoм coлнцy нe иcкpитьcя...
B cepыx мыcляx cчacтью нe лeтaть...
Ho дoлжнo xoть чтo-нибyдь cлyчитьcя,
Чтoб вcё в жизни взять и пoмeнять.

Hy, c пoгoдoй вce пoнятнo - oceнь!
Hынчe дoждик... зaвтpa бyдeт cнeг.
И пoля пoкpoeт бeлью пpoceдь...
A пoтoм вecнa пpoдoлжит бeг...

Oceнь ...И в дyшe бывaeт Oceнь .
Тoлькo нaчинaю пoнимaть:
Этo жизнь ypoк мнe пpeпoднocит-
Heпoгoдy нaдo пepeждaть.

[Svinota]

Вешал его уже. Фракиец, Золотко, не ваше случайно?

Просто месяцы шесть, семь, восемь
Пробежали, как день в окне.
А потом наступила осень
И бежать захотелось мне.
От какой-то несносной боли,
Голых улиц и площадей.
Осень все обостряет, что ли,
Раздевает сердца людей.
Как оно без бронежилета
В листьев бурную круговерть?
Если маленькая жизнь — лето.
Значит, осень — немного смерть.
Просто месяцы шесть, семь, восемь
Промелькнули быстрее дня.
А потом наступила осень
И, похоже, что на меня.

[Фракиец]

Svinota,
Нет

[Золотко]

Не поцелуй – коснулась нежность
Губами бархатной щеки.
Исчезло всё: и страх, и бедность,
И даже то, что далеки
Они все эти годы были…
Он был с другой, она – с другим.
Тем утром по бульвару плыли:
«Любовь моя…» – «Мой господин!»
Они стояли молча рядом…
Казалось, стали их судьбой
И хворь осеннего бульвара,
И кашель дворника с метлой.
И это золото, что ветер
Под лавки гнутые сметал,
И всё, что в этот час на свете
Дождливый вторник нарыдал…
Зажатые в ладонях улиц,
Два человека, два зонта,
Прощали прошлое, целуясь,
И расставались – навсегда…

[Фракиец]

Мы любим тех, кто нас не любит,
Мы губим тех, кто в нас влюблен,
Мы ненавидим, но целуем,
Мы не стремимся, но живем.
Мы позволяем, не желая,
Мы проклинаем, но берем,
Мы говорим и... забываем,
О том, что любим вечно лжем.
Мы безразлично созерцаем,
На искры глаз не отвечаем,
Мы грубо чувствами играем
И не жалеем ни о чем.
Мечтаем быть с любимой рядом,
Но забываем лишь о том,
Что любим тех, кто нас не любит,
Что губим тех, кто в нас влюблен.