Статьи и материалы о гепатите В с дельта -агентом

[Alena1984]

Здравствуйте,подскажите по срокам,когда геп Д может появиться в крови:у стомптолога была 6.11(вырывала зуб),анализ Anti HDV total сдала 26.12.(не обнар)Есть смысл сдавать еще раз?

[beachman]

Рано сдавали, 6 месяцев надо ждать. И не надо фобией страдать, а то придется сдавать чуть ли не каждую неделю : тут к зубному сходила, тут маникюр сделала, тут укол антибиоиков, тут анализы сдавала при ОРВИ и тд и тп. А тут еще надо добавить, что Ваш половой партнер тоже где-то что-то подобное мог делать со своей кровью. Так что, надо после каждого акта сдавать ? Сдавайте раз в год, и не заморачивайтесь. И то, если геп D подхватишь в 90% по АЛТ АСТ сразу видно будет, зашкалят они

[kro]

,
прожил в одной квартире с отцом больше 25и лет

на тот момент, когда Вы и сестра сделали привыивку, сколько лет к тому времени у отца уже был диагноз гепатита?

[Jklmnop]

сколько

30 лет гепатит B и неизвестно сколько гепатит D, но не менее 2х лет

[Анаболик]

Здравствуйте,подскажите по срокам,когда геп Д может появиться в крови:у стомптолога была 6.11(вырывала зуб),анализ Anti HDV total сдала 26.12.(не обнар)Есть смысл сдавать еще раз?

Антитела класса IgM к вирусу гепатита D начинают определяться в крови со 2-й недели с момента заражения. Так что успокойтесь,нет у вас дельты.

[Alena1984]

Все ясно.Спасибо)

[David33]

Jklmnop, спасибо за ответ, а давно у отца Б + Д?

[rodon]

https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/30342879

Свод результатов по КИ по дельте

[MapaT]

Будет многа букаф, т.к меня интересовали детали (с абстрактом можно ознакомиться при помощи гугл переводчика)

Опубликован отчёт HIDIT-2:

Lancet Infect Dis. 2019 Mar;19(3):275-286. doi: 10.1016/S1473-3099(18)30663-7.
Peginterferon alfa-2a plus tenofovir disoproxil fumarate for hepatitis D (HIDIT-II): a randomised, placebo controlled, phase 2 trial.
Wedemeyer H, Yurdaydin C
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/30833068

Результаты:

В период с 24 июня 2009 г. по 28 февраля 2011 г. мы провели скрининг 183 пациентов в 16 центрах (в двух центрах ни один из обследованных пациентов не имел права на участие в исследовании); 62 пациента не имели права на проведение скрининга. Один пациент был рандомизирован, но не начал терапию.

60 (50%) пациентов ранее получали терапию на основе интерферона альфа. Цирроз печени имел место у 48 (41%) пациентов, средние уровни аланинаминотрансферазы (АЛТ) были 116,3 МЕ/мл, а у 11 (9%) пациентов была высокая биохимическая активность заболевания с уровнями аланинаминотрансферазы в пять раз выше верхнего предела нормы. Повторное тестирование РНК HDV в центральной вирусологической лаборатории подтвердило положительность РНК HDV у 119 пациентов (отрицательный результат у одного пациента) со средней вирусной нагрузкой 5 log₁₀ копий на мл. Генотипирование HDV выявило генотип 1 HDV у всех, кроме двух пациентов, у которых был генотип HDV 5. HBeAg был положительным у 20 (17%) пациентов, и у большинства были низкие вирусные нагрузки HBV со средними уровнями HBV DNA 2 log₁₀ МЕ / мл. 24 (20%) пациентов имели вирусную нагрузку ВГВ выше 2000 МЕ / мл. Средние уровни HBsAg составляли 3,8 log₁₀ МЕ / мл; 11 (9,2%) пациентов были с уровнями HBsAg ниже 1000 МЕ/мл.

97 пациентов завершили 96 недель терапии, а также прошли скрининг спустя 24 недели наблюдения (неделя исследования 120). Причинами, по которым скрининг не был выполнен в полном объеме на 120 недели были: отказ от согласия в протоколе (n = 7), несоблюдение критериев (n = 1), неявка (n = , смерть (n = 2), нежелательные явления (n = 3) или беременность (n = 2). Первичная конечная точка (неопределяемая РНК HDV в конце лечения на 96 неделе исследования) была достигнута у 28 (48%) из 59 пациентов, получавших интерферон + TDF, и у 20 (33%) из 61 пациента, получавших интерферон + плацебо (таблица 2). Доля всех пациентов с отрицательной РНК HDV увеличилась в течение первых 48 недель терапии (таблица 2). Только два пациента стали РНК HDV отрицательными в течение вторых 48 недель лечения (48 [40%] пациентов были РНК HDV отрицательными на 96 неделе лечения). Эти данные согласуются с изменениями средних уровней РНК HDV (log ₁₀ копий на мл), которые снизились от базового уровня в обеих группах лечения до 48 недели, но затем достигли плато (рис. 2А).







Факторы, связанные с ответом на терапию пегинтерфероном, были проанализированы у пациентов, получавших пегинтерферон и плацебо. Вероятность ответа была выше у пациентов с вирусной нагрузкой РНК HDV выше 100 000 копий на мл и с уровнями ДНК ВГВ более 100 МЕ / мл. (?)

Не было значимого различия между группами по ответу на РНК HDV на 96 неделе (пегинтерферон альфа-2а плюс TDF по сравнению с пегинтерфероном альфа-2а плюс плацебо; Сравнение показателей ответа в двух группах лечения не показало значительных различий в эффективности для подгрупп пациентов, которые ранее лечились интерфероном, и у пациентов, завербованных в разных странах в ходе последующего анализа (рисунок 3B). Однако женщины в группе Интерферон +TDF с большей вероятностью достигали ответа на 96 неделе лечения, чем женщины в группе Интерферон + плацебо, хотя для пациентов мужского пола такой тенденции не наблюдалось (рисунок 3B)

19 (40%) из 48 пациентов с вирусологическим ответом в конце лечения рецидивировали на 120 неделе исследования (11/28 [40%] пациентов в группе пегинтерферона альфа-2а плюс TDF и 8/20 [40%] пациентов в группе пегинтерферон альфа-2а плюс плацебо). Напротив, три пациента спонтанно потеряли РНК HDV во время последующего наблюдения после того, как были положительными по РНК HDV в конце терапии (один пациент, получавший лечение в группе IFN + TDF, и два пациента в группе, принимавшей IFN + плацебо). В целом, частота ответов на 24-й неделе после лечения составила 31% в группе TDF и 23% в группе плацебо ( таблица 2 ). HDV РНК была не обнаружена на 96 неделе у 18 (35%) из 52 пациентов, которым требовалось снижение дозы пегинтерферона в ходе исследования, и у 30 (45%) из 67 пациентов, которые поддерживали стабильную дозу пегинтерферона альфа.

Снижение уровня HBsAg, по крайней мере, на 0,5 log / МЕ / мл по сравнению с исходными значениями было достигнуто у 29 (24%) пациентов в конце лечения, без существенной разницы между группами. У 29 (24%) из 120 пациентов было обнаружено снижение более чем на 0,5 log / МЕ / мл ( таблица 2). Не было статистической разницы в средних уровнях HBsAg между двумя группами в любой момент исследования (рис. 2В). В целом наблюдалось значительное снижение HBsAg на 0,37 log₁₀ МЕ / мл от исходного уровня до 48 недели лечения (р = 0,0101). Во второй половине терапии уровни HBsAg снижались лишь незначительно, при этом средние уровни HBsAg составляли 3,50 log₁₀ МЕ / мл на неделе 48 и 3,48 log 06 МЕ / мл на неделе 96 (р = 0,0200), которая также не изменилась после прекращения приема пегинтерферона альфа-2а (фиг. 2В). Примечательно, что не было статистических различий в средних уровнях HBsAg и относительного снижения по сравнению с исходным уровнем между двумя исследуемыми группами в любой момент времени исследования (таблица 2, рисунок 2B). Семь пациентов потеряли HBsAg во время терапии (два пациента в группе IFN + TDF и пять в группе IFN + плацебо). На 24 неделе после лечения два пациента в группе плацебо снова стали HBsAg-положительными, в то время как один пациент в группе IFN + TDF потерял HBsAg. Из шести пациентов, которые были отрицательными по HBsAg на 24-й неделе после лечения, четверо были сероконвертированы в анти-HBs.

Доля пациентов, у которых уровень аланинаминотрансферазы вернулся к норме, постепенно увеличивалась во время терапии. В конце лечения 49 (41%) из 120 пациентов имели нормальные уровни аланинаминотрансферазы (26/59 [44%] в группе TDF и 23/61 [38%] в группе плацебо, Таблица 2). Пропорции пациентов, которые нормализовали свои уровни аланинаминотрансферазы на 48 неделе и через 6 месяцев после лечения, были одинаковыми в двух группах лечения (таблица 2). Аналогичным образом, средние значения аланинаминотрансферазы снизились по сравнению с исходным уровнем на 48, 96 и 120 неделях исследования в обеих группах исследования (фигура 2C). Повышение уровня аланинаминотрансферазы после лечения, по крайней мере, в два раза выше показателей окончания лечения, наблюдалось у 17 (14,2%) из 120 пациентов (5 из 59 (8,5%) в группе TDF и 12 из 61 (7%) в группе плацебо) без различий между пациентами с циррозом и без него (данные не показаны).


Парные биопсии печени до и после лечения, которые были достаточны для гистологической классификации, были доступны по 65 (54%) пациентам. Показатели фиброза у пациентов оставались стабильными или даже улучшались у большинства пациентов (36 [78%]), и только у десяти пациентов отмечалось ухудшение показателей фиброза (рис. 4А, 4В). Группировка показаний биопсии печени как фиброза легкой, средней или тяжелой степени показала значительное улучшение показателей фиброза печени при биопсии в конце лечения (р <0,0057, данные не показаны). Напротив, гистологическая активность заболевания была неизменной между образцами до лечения и в конце лечения (фигура 4C, 4D). Не было различий между группами лечения по гистологическим результатам (данные не показаны).




Из 120 пациентов, включенных в исследование, 22 пациента (9 (19%); в группе пегинтерферон альфа-2а плюс плацебо и 13 в группе пегинтерферон альфа-2а плюс TDF) преждевременно прекратили исследование до 120 недели. Два (2%) пациента умерли (один пациент в каждой группе исследования); один пациент имел разрыв митрального клапана после 48 недель лечения, а другой пациент умер от пневмонии и сепсиса на неделе лечения 121. У обоих пациентов исходно был компенсирован цирроз печени, и смертельные случаи были оценены исследователем как возможно связанные с пегинтерфероном альфа-2а. Остальные 98 (80%) пациентов завершили 120 недель. В целом, 111 пациентов сообщили, по крайней мере, об одном неблагоприятном событии, и было зарегистрировано 944 неблагоприятных события (459 у пациентов в группе TDF и 485 в группе плацебо; таблица 3). Побочные эффекты были в основном такими, которые обычно связаны с лечением интерфероном альфа. Наиболее распространенными побочными эффектами были гематологические, поведенческие (например, усталость), скелетно-мышечные боли, гриппоподобные синдромы и психиатрические жалобы. В общей сложности 45 серьезных нежелательных явлений произошли у 31 (26%) пациентов (25 в группе TDF и шесть в группе плацебо, наиболее распространенными из которых были повышенные трансаминазы и тромбоцитопения); мы рассмотрели 18 серьезных нежелательных явлений, которые, возможно, связаны с исследуемыми препаратами (восемь в группе плацебо и девять в группе TDF). Никаких серьезных нежелательных явлений нельзя отнести к TDF.

Временные вспышки уровней аланинаминотрансферазы имели место у 28 пациентов (16 в группе TDF и 12 в группе плацебо), в основном между 4 и 24 неделями терапии пегинтерфероном альфа-2a. У семи (24%) из 29 пациентов с циррозом печени были вспышки аланинаминотрансферазы. Эти вспышки были сходны по величине с таковыми у пациентов без цирроза (21/24). Все вспышки аланинаминотрансферазы разрешались спонтанно и требовали временной коррекции дозы пегинтерферона альфа-2а только у девяти пациентов. Только у одного пациента с циррозом печени развилось повышенное международное нормализованное соотношение (МНО) и концентрации билирубина после вспышки аланинаминотрансферазы. Изолированное повышение билирубина выше 3,0 мг / дл наблюдалось у двух дополнительных пациентов (3,3 мг / дл у одного пациента с циррозом и 4,4 мг / дл у одного пациента без цирроза в начале исследования).


Обсуждение:


Лечение гепатита D является серьезной клинической проблемой. Пегинтерферон альфа рекомендуется в большинстве национальных и международных руководящих принципов, поскольку было показано, что только альфа-интерферон обладает некоторой противовирусной эффективностью против HDV. Однако оптимальная продолжительность лечения пегинтерфероном, а также возможная полезность комбинированной терапии с ингибиторами HBV-полимеразы не очень хорошо определены. Наши результаты показывают, что:
(1) продление терапии пегинтерфероном альфа-2a до 96 недель возможно у большинства пациентов с приемлемым профилем безопасности, приводящим к частоте подавления РНК HDV при лечении примерно 40%
(2) длительное введение пегинтерферона alfa2a ассоциируется со стабилизацией или даже улучшением показателей гистологического фиброза у большинства пациентов (рис. 4)
(3) рецидивы РНК HDV после лечения происходят более чем у трети респондентов, несмотря на длительную противовирусную терапию
(4) комбинированная терапия с TDF не увеличивает снижение HBsAg у пациентов с гепатитом D.

Терапию пегинтерфероном использовали для лечения гепатита В или С более 25 лет, и рекомендуемая продолжительность лечения обычно составляет 24–48 недель. Было предложено более длительное лечение интерфероном для лечения гепатита D, чтобы достичь потери HBsAg в дополнение к необнаружимости РНК HDV. Однако расширенная терапия пегинтерфероном была возможна только у отдельных пациентов в предыдущих исследованиях. Мы показываем, что до 80% пациентов с HDV можно лечить не менее 96 недель с приемлемым профилем безопасности. Такое длительное лечение было возможно даже при том, что у половины пациентов был цирроз печени, при котором интерферон альфа обычно переносился хуже. Тем не менее, два пациента умерли во время терапии пегинтерфероном альфа-2а, при этом, эти события, возможно, были связаны с терапией пегинтерфероном альфа-2а.

В исследовании HIDIT-I 24% пациентов становились отрицательными по РНК HDV в течение 48 недель терапии. В HIDIT-II 38% пациентов были отрицательными по РНК HDV на 48 неделе лечения. Расширение пегинтерферона лечение альфа-2а до 96 недель лишь незначительно увеличило частоту ответов и средние уровни РНК HDV почти достигли плато в течение второго года терапии. Эти данные свидетельствуют о том, что длительное лечение после 48 недель обычно не требуется, если основной целью лечения является только подавление РНК HDV.

Важным выводом нашего исследования было то, что 96 недель лечения пегинтерфероном альфа-2а ассоциировались с улучшением показателей гистологического фиброза, что контрастирует с нашими предыдущими результатами, полученными в течение 1 года лечения HIDIT-I. Длительная терапия пегинтерфероном альфа-2а была также связано со снижением фиброза печени у большинства пациентов с циррозом и гепатитом С. Мы приводим доказательства того, что аналогичные эффекты могут наблюдаться при инфекции HDV, хотя четкой связи с вирусологическими и биохимическими реакциями установить не удалось. Эти результаты соответствуют исследованиям, предполагающим, что основанная на интерфероне терапия гепатита D может привести к улучшению долгосрочных клинических результатов. Тем не менее, необходимы исследования для установления корреляции между вирусологическими и биохимическими реакциями и гистологическими результатами.

Предыдущее воздействие альфа-интерферона не было предиктором отрицательного ответа, что несколько контрастирует с результатами для инфекции вируса гепатита С (ВГС), для которой повторное лечение пегинтерфероном пациентов, не отвечающих на интерферон, неэффективно. Таким образом, механизмы неудачи лечения интерфероном могут отличаться между HCV и HDV. Это различие подтверждается наблюдением, что, опять же, в отличие от гепатита С, генотипирование не идентифицировало ответчиков на лечение в этом исследовании. Кроме того, наличие цирроза печени коррелировало с повышенной вероятностью ответа РНК HDV на 24-й неделе после лечения. При гепатите С наличие цирроза печени тесно связано с низкой эффективностью противовирусного лечения. Тем не менее, у пациентов с гепатитом В с прогрессирующим фиброзом или компенсированным циррозом печени чаще обнаруживается вирусологический ответ на терапию пегинтерфероном альфа, что соответствует нашим наблюдениям при гепатите D. С клинической точки зрения следует рассмотреть возможность повторного лечения пациентов с гепатитом D, если лечение пегинтерфероном переносилось и при вероятности прогрессирования заболевания печени. В этом отношении расчет базового показателя ожидания события может быть полезен для определения того, какие пациенты подвержены более высокому риску клинических осложнений заболевания печени.

Не было значительных различий в ответе между группами пегинтерферон альфа-2а + TDF и группой пегинтерферона альфа-2а + плацебо в конце лечения. Похоже, женщины получали пользу от терапии IFN + TDF, а мужчины - нет. Поскольку HDV не кодирует свои собственные вирусные ферменты, маловероятно, что TDF будет оказывать какое-либо прямое противовирусное действие на репликацию HDV. Это предположение подтверждается нашим наблюдением о том, что монотерапия адефовиром, другим одобренным аналогом нуклеотида против HBV, была неэффективна против HDV. Аналогичным образом, анализ пациентов, коинфицированных ВИЧ-HBV-HDV, которые получали тенофовир-содержащую антиретровирусную терапию против ВИЧ показали, что большинство пациентов имели стабильные уровни РНК HDV во время длительной терапии TDF. Альтернативное объяснение незначительного увеличения ответа РНК HDV может заключаться в том, что TDF может обладать иммуномодулирующими свойствами, а также индуцировать IFN лямбда-ответ на интерферон, как показано у пациентов с HBV и ВИЧ, что, в свою очередь, могло бы усилить подавление РНК HDV. Действительно, исследование на гуманизированных мышах показало, что HDV чувствителен к лямбда-интерферону. Почему эти эффекты должны проявляться у женщин, а не у мужчин, что может быть случайным, неясно и требует дальнейшего изучения.

Мы не обнаружили различий в снижении HBsAg между двумя исследовательскими группами; однако пегинтерферон альфа плюс адефовир был несколько более эффективен в снижении уровней HBsAg, чем пегинтерферон альфа отдельно в исследовании HIDIT-I. Однако при моноинфекции HBV пегинтерферон альфа плюс TDF был более эффективен в отношении потери HBsAg, чем монотерапия пегинтерфероном альфа (хотя в абсолютных цифрах эта разница была незначительной). Таким образом, комбинированная терапия пегинтерферона альфа плюс NUCs, по-видимому, не значительно увеличивает вероятность клиренса HBsAg и поэтому не может быть рекомендована в качестве стандарта лечения. Однако это исследование может предоставить возможность более детально исследовать факторы, связанные с потерей HBsAg, включая вспышки аланинаминотрансферазы во время или после терапии. Роль вспышек аланинаминотрансферазы во время лечения гепатита D пегинтерфероном более детально исследуется в рамках субанализа исследований HIDIT-I и HIDIT-II.

Это исследование подчеркивает ограничения терапии пегинтерфероном у пациентов с гепатитом D. Таким образом, срочно необходимы альтернативные варианты лечения инфекции HDV. Новые подходы к лечению, включая ингибирование пренилирования, блокаду секреции частиц полимерами нуклеиновых кислот, или ингибирование проникновения HBV и HDV, находятся в клинической разработке. Тем не менее, исследование HIDIT-II имеет большое значение для будущих концепций лечения, поскольку пегинтерферон альфа, вероятно, будет использоваться в качестве стержня для будущих вариантов лечения. В заключение, это исследование показало, что длительное лечение пегинтерфероном альфа-2а в течение более 1 года возможно у большинства пациентов с гепатитом D, однако длительное введение пегинтерферона альфа-2а в течение 96 недель не предотвращает рецидив РНК HDV после лечения Комбинированная терапия с TDF не оказала значительного влияния на частоту ответа в конце лечения, но клиническое значение неясно. Мы предполагаем, что до тех пор, пока не станут доступны альтернативные варианты лечения, 48 недель терапии пегинтерфероном альфа-2а остаются стандартом лечения гепатита D для большинства пациентов. Индивидуальная продолжительность лечения может быть рассмотрена в подгруппе пациентов, у которых наблюдается выраженное снижение HBsAg с целью вызвать потерю HBsAg.





З.Ы: Я так и не понял предложения в заключении:

В заключение, это исследование показало, что длительное лечение пегинтерфероном альфа-2а в течение более 1 года возможно у большинства пациентов с гепатитом D, однако длительное введение пегинтерферона альфа-2а в течение 96 недель предотвращает рецидив РНК HDV после лечения

Либо это опечатка в тексте, либо из меня хреновый переводчик, а может быть я чего то недопонимаю по моему́ скромному мнению, не так уж пролонгация и предотвращает рецидивы. Ну, по крайней мере пока не будут опубликованы отчёты долгосрочных наблюдений.. )

[MapaT]

Интересный case-report:

Clinical Observations in Hepatology Free Access
First report of successful clearance of hepatitis B and D coinfection with tenofovir monotherapy
Gary James
https://aasldpubs.onlinelibrary.wiley.c ... /hep.27446

Пациент, 34 года, с постоянно повышенными в два раза выше нормы трансаминазами. Альбумин и билирубин были в норме. У него была история внутривенного употребления амфетамина 10 лет назад. Гепатит В и С серологически положительный: поверхностный антиген гепатита В (HBsAg) положительный, антиген (HBeAg) отрицательный; антитела к гепатиту С положительны, ВГС РНК отрицательна. Определение ДНК ВГВ не была доступна в местном масштабе. Биопсия печени показала ранний микронодулярный цирроз печени, 7 баллов по Knodell. В конце 1998 года он трижды в неделю проходил стандартное лечение интерфероном три раза в неделю. К сожалению, лечение пришлось прекратить из-за побочных эффектов. В 2001 году анализ ДНК на гепатит В стал доступным и был отрицательным.

Последующее посещение клиники было нечастым, без изменений в функции печени или вирусологии. Однако в 2010 году после долгого отсутствия ситуация изменилась. Трансаминазы были повышены. Вирусные маркеры были неизменными с положительным HBsAg, с отрицательным HBeAg и ДНК. Гепатит С ПЦР отрицательный. Полный анализ крови показал признаки гиперспленизма с низким количеством лейкоцитов и тромбоцитов. УЗИ показало увеличенную печень и увеличенную селезенку. Верхняя желудочно-кишечная (GI) эндоскопия показала варикоз 4 степени. Биопсия печени показала заметное прогрессирование по сравнению с ранее установленным микронодулярным циррозом, баллом по Кноделлу 14, фиброзом 6 степени и некровоспалительным баллом 9/18.

Прогрессирование цирроза, несмотря на отсутствие признаков активной репликации гепатита В, привело к проверке статуса гепатита D. Реакция оказалась положительной, антитела к ​​гепатиту D и РНК. Количественная оценка РНК гепатита D не доступна в Великобритании. Из-за низкого количества лейкоцитов и тромбоцитов мы опасались, что лечение интерфероном может быть опасным. Несмотря на то, что с осторожностью начато лечение, с низкой дозы 90 мкг пегинтерферона в неделю, количество тромбоцитов упало до 25 × 10^9 / л через 3 недели, и лечение было прекращено. Он был в ужасном состоянии и отчаянно пытался «что-то сделать». Одно исследование продемонстрировало клиренс дельта-агента у части пациентов с коинфекцией ВИЧ, получавших тенофовир как часть ВААРТ. Хотя мы объяснили, что в отсутствие активного гепатита В репликация тенофовира вряд ли сработает, он очень хотел попробовать. Мы договорились об ограниченном терапевтическом испытании со строгим пониманием, что это будет остановлено, если не будет очевидной выгоды. Мы начали принимать тенофовир по 245 мг в сутки в апреле 2012 года. Удивительно, но к июлю его РНК гепатита D была отрицательной, а HBsAg снизился. Аланинаминотрансфераза (АЛТ) была нормальной впервые после презентации. Количество его тромбоцитов неуклонно улучшается в соответствии с уменьшенным гиперспленизмом и, возможно, портальной гипертензией. Дельта-РНК остается отрицательной, и уровень HBsAg постепенно снижается (таблица 1). В апреле 2014 года после 2 лет терапии HBsAg был отрицательным. В августе 2014 г. УЗИ выявило уменьшение максимального диаметра селезенки с 18,5 см в 2012 г. до 14,6 см. Также HBsAg остается отрицательным, хотя у него не выработаны Anti-HBs. В связи с этим мы прекратили тенофовир с планами тщательного мониторинга в будущем.




Обсуждение

Вирус гепатита является небольшим дефектным вирусом, который поражает только людей, инфицированных вирусом гепатита В. Это клинически важно, так как люди с коинфекцией, как правило, имеют более тяжелые заболевания печени, более быстрое прогрессирование до цирроза, декомпенсации и смерти. 2 , 3 Лечение затруднено, и результаты часто разочаровывают. Лечение различными аналогами нуклеоз (т) ид неэффективно. 4 Текущее стандартное лечение - это 48-недельный курс пегинтерферона, часто с неутешительными результатами. В самом большом исследовании HIDIT-1, было рандомизировано 90 пациентов , что продемонстрировало устойчивый вирусологический ответ у 28%. Недавнее исследование HIDIT ‐ 2 показало, что продление терапии до 96 недель не предотвращает рецидив, а также добавление тенофовира не улучшает ответ.

На этом фоне реакция у нашего пациента кажется замечательной. Учитывая постоянно отрицательную ДНК гепатита В, мы уверены, что он был инфицирован дельта-вирусом; у него не было истории дальнейшего риска в течение всего периода наблюдения. Время его ответа вряд ли будет связано с совпадением. Хотя он явно не универсален, он может представлять небольшое меньшинство пациентов, которые могут быть избавлены от суровости терапии интерфероном, и мы считаем, что это требует дальнейшего изучения.

[rodon]

Опубликован отчёт HIDIT-2:
///
по крайней мере пока не будут опубликованы отчёты долгосрочных наблюдений.. )

Вот и я тоже не понимаю, прошло уже 8 лет после Hidit-2, почему нет этой информации,
а так на мой взгляд все эти цифры уже были известны (может быть за исключением динамики фиброза),
поэтому основная ценность статьи, по моему́ скромному мнению, это размышления по лечению дельты интерфероном
от двух ведущих мировых специалистов. Интересно было почитать.

Кстати в июне 2019 года будет проходить конференция по дельте в Баку,
среди спикеров
Анна Лок и Роберт Гиш из США,
Марио Ризетто и Стефан Урбан из Европы,
Масао Омата, Шив Сарин, Дж Юрдайдын из Азии .

Так что у Алхазова будет возможность ознакомиться с мнениями по новым лекарствам .

https://www.rsls.ru/files/Azb2019.pdf
https://www.apaslstc2019.com/sng/

2 интересных секции

1) Гепатит D- от обнаружения до сегодняшнего дня: Открытые двери в исследовании гепатита D
State-of-Art - Марио Ризетто (Италия)
Модератор: Д. Юрдайдын (Турция)

2) Стандартизация измерения HDV РНК – М. Мизоками (Япония)

[rodon]

З.Ы: Я так и не понял предложения в заключении:

В заключение, это исследование показало, что длительное лечение пегинтерфероном альфа-2а в течение более 1 года возможно у большинства пациентов с гепатитом D, однако длительное введение пегинтерферона альфа-2а в течение 96 недель предотвращает рецидив РНК HDV после лечения

Либо это опечатка в тексте, либо из меня хреновый переводчик, а может быть я чего то недопонимаю по моему́ скромному мнению, не так уж пролонгация и предотвращает рецидивы. Ну, по крайней мере пока не будут опубликованы отчёты долгосрочных наблюдений.. )

Я тоже согласен, что это опечатка в тексте - пропущено слово НЕ (предотвращает)
"but prolonged administration of peginterferon alfa-2a for 96 weeks does <<<< NOT >>>> prevent post-treatment HDV RNA relapse."

По построению самого предложения и всей статьи - да, длительное лечение возможно, но к 120 неделе (через полгода после окончаний терапии) возвраты свели процент излечившихся примерно к тем же значениям, что и при терапии в 48 недель.
И все что я читал до сих пор по hidit-2 соответствовало этой мысли - продлевать есть смысл если есть динамика снижения кол-ва РНК HDV и qHBsAg, которые надо отслеживать каждые 12 уколов, чтобы не лечиться в слепую.

[MapaT]

Из абстрактов к конференции EASL 2019 (10-14 апреля):

Источник: https://ilc-congress.eu/wp-content/uplo ... 032019.pdf

Выделил здесь наиболее представляющие интерес, по моему́ скромному мнению.

Было еще несколько исследований, одно из них (метаанализ) выявило сильную связь HDV с ГЦК, подтверждая канцерогенную роль вируса гепатита D.

**********************************

Исследование LIMT HDV Интерферона лямбда для пациентов с гепатитом D:

End of study results from LIMT HDV study: 36% durable virologic response at 24 weeks post-treatment with pegylated interferon lambda monotherapy in patients with chronic hepatitis delta virus infection
Ohad Etzion, Saeed Sadiq Hamid, Yoav Lurie, Edward Gane et al.

Предпосылки и цели:
Инфекция гепатита Дельта (HDV) приводит к наиболее агрессивной форме вирусного гепатита человека. Во всем мире распространенность инфекции HDV составляет 15-20 миллионов. PEG IFN lambda-1a (Lambda) ранее демонстрировал хороший профиль переносимости у более чем 3000 пациентов с HBV и HCV, с меньшими проявлениями цитопений, гриппоподобных и психиатрических симптомов по сравнению с PEG IFNalfa (Alfa). Целью исследования LIMT было оценить безопасность и эффективность лямбда-монотерапии у пациентов с HDV.

Метод:
Рандомизированное, открытое исследование интерферона лямбда 120 или 180 мкг, еженедельные инъекции в течение 48 недель с последующим 24 неделями контроля после лечения у пациентов с хроническим HDV, проведенное в Пакистане, Израиле и Новой Зеландии. Основные критерии включения: положительная РНК HDV по данным КПЦР (Robogene® 2.0, чувствительность 14 МЕ / мл), ALT <10 × ULN и компенсированное заболевание печени. Тенофовир или энтекавир были начаты в начале исследования (BL).

Результаты:
33 пациента были рандомизированы в группы лямбда 180 мкг (n = 14) или 120 мкг (n = 19). Средние значения ВН: РНК HDV 4,1 log IU / мл (SD ± 1,4); ALT 106 МЕ / л (35-364) и билирубин 0,5 мг / дл (0,2-1,2). Показатели длительного вирусологического ответа (HDV РНК не обнаружено через 24 недели после лечения) для группы IFN Lambda 180 мкг (5 из 14, 36%), что выгодно отличаться от показателей IFN Alfa 180 мкг (28%) (Wedemeyer, NEJM, 2011). 50% длительных вирусологических ответов наблюдались у пациентов с низкой вирусной нагрузкой (≤4log10). Распространенные побочные эффекты при лечении включали легкую или умеренную гриппоподобную симптоматику и повышенный уровень трансаминаз. Пациенты, ранее лечившиеся интерфероном Альфа, отмечали значительно меньшее побочное действие. Случаи желтухи и увеличения числа случаев повышения билирубина наблюдались в пакистанской когорте. Ни у одного пациента не было симптомов декомпенсации, и все положительно отреагировали на снижение дозы или пропуск укола. DILIsym® моделирование динамики ALT и билирубина указывает на транспортный механизм для наблюдаемых повышений билирубина.



Заключение:
Лечение на основе IFN Лямбда 180 мкг имела сравнимую противовирусную активность с лучшей переносимостью по сравнению с IFN Альфа. Прочные вирусологические ответы наблюдались через 24 недели после лечения. Лямбда является перспективным средством для моно- или комбинированного лечения гепатита D. LIFT исследование с Lambda + Lonafarnib продолжается.

О значении вспышек АЛТ во время лечения интерфероном альфа (исследование HIDIT-2):

Frequency, severity and impact of Peg-IFNa-associated flares in HDV infection: Results from the HIDIT-II study
Svenja Hardtke, Heiner Wedemeyer et al.

Предпосылки и цели:
Лечение PEG-IFNa в настоящее время является единственным вариантом лечения инфекции вирусом гепатита D (HDV). Вспышки ALT могут возникать во время и после интерфероновой терапии моноинфекции гепатита B и считаются полезными. Однако вспышки гепатита могут представлять проблему при гепатите D, который часто связан с более поздними стадиями заболевания. Мы проанализировали частоту, тяжесть и влияние вспышек гепатита в исследовании HIDIT-2.

Метод:
HIDIT-2 был рандомизированным многоцентровым исследованием, проведенным на 14 участках в Германии, Греции, Румынии и Турции. 120 пациентов в течение 96 недель получали PEG-IFNa2 с тенофовиром (TDF) или плацебо (Wedemeyer et al., Lancet ID 2019). Вспышки гепатита определяли как увеличение АЛТ выше десятикратного верхнего предела нормы или более чем в 2,5 раза выше базовых или исходных значений.

Результаты:
Вспышки АЛТ возникали у 28 пациентов во время лечения (до 96 недель) и у 17 пациентов после лечения в течении 24 недель наблюдения. Хотя не было различий между двумя группами лечения у пациентов со вспышкой АЛТ во время лечения (37,8% ПЭГ-IFNa + Плацебо против 31,1% PEG - IFNa + TDF), вспышки ALT имели тенденцию быть более частыми после лечения у пациентов с TDF (17,9% PEG-IFNa + Плацебо против 8,5% PEG-IFNa + TDF (p = 0,1). Большинство вспышек АЛТ произошли между 8 и 24 неделями лечения (20 пациентов; средняя вспышка на 12 неделе). Частота вспышек была одинаковой у пациентов с циррозом и без него (31% и 32% соответственно), ни у одного из пациентов с циррозом не наблюдалось печеночной декомпенсации вследствие вспышек АЛТ. Вспышки ALT были связаны со снижением РНК HDV (> 1 log10 коп / мл) в течение следующих двух посещений у 53,5% (15/28) пациентов и со снижением HBsAg (0,5> log10 МЕ / мл) у 8 пациентов (3 в группе PEG IFNa + Плацебо и у 5 в группе ПЭГ-ИФН + ТДФ). Вспышки ALT во время лечения были связаны с необнаружимой РНК HDV на 120 неделе у 11 пациентов.

Заключение:
Вспышки ALT часто встречаются во время и после PEG-IFNa терапии гепатита D. Вспышки связаны с вирусологическими реакциями у некоторых пациентов. Эти данные имеют отношение к комбинированной терапии с противовирусными препаратами и PEG-IFNa.

Терапевтическое значение вспышек АЛТ для пациентов из исследования REP 301 и REP 401:

Evaluation of the safety and tolerability of transaminase flares during antiviral therapy in patients with HBeAg negative chronic HBV infection or HBV/HDV co-infection
Michel Bazinet, Victor Pantea, Gheorghe Placinta et al.

Предпосылки и цели:
Вспышки трансаминаз во время противовирусной терапии хронической инфекции HBV или сочетанной инфекции HBV / HDV является важным фактором в анализировании функционального излечения инфекции HBV и HDV. Высокая доля вспышек трансаминаз, наблюдаемых во время терапии на основе NAP (Репликор), при инфекции HBV (исследование REP 401 NCT02565719) или коинфекции HBV / HDV (исследование REP 301 NCT02233075) предоставляет уникальную возможность оценить факторы, прогнозирующие вспышки трансаминаз во время терапии, переносимость различные геометрии вспышек во время терапии и как вспышки коррелируют с противовирусным ответом во время терапии и установлением функционального излечения.

Метод:
Данные всех 52 участников исследований REP 301 (12) и REP 401 (40) были включены в анализ. Исходными данными, использованными в анализе, были HBsAg, ALT, AST, GGT и средняя жесткость печени (измерено с помощью Fibroscan). Данные биохимии по терапии включали ALT, AST, GGT, ЩФ., билирубин, альбумин, МНО и кПа ​​в конце лечения и в течение периода наблюдения. Вирусологические данные включали HBsAg, анти-HBs, HBV DNA и HDV RNA.

Результаты:
Во время терапии наблюдались три разные геометрии трансаминазных вспышек: единичная вспышка, самостоятельно разрешающаяся во время терапии, одна вспышка с постоянно повышенным уровнем трансаминаз во время терапии и «двойная» вспышка с двумя различными пиками. Геометрия вспышек, максимумы уровней трансаминаз во время терапии не коррелировали с исходным уровнем HBsAg, ALT, AST, GGT или кПа ​​(до 30,7 кПа в этой популяции участников). Никаких изменений в билирубине, альбумине или МНО при каких-либо вспышках не наблюдалось, и пациенты были бессимптомными во время всех этих вспышках, включая отсутствие желтухи. Повышение кПа в конце терапии было бессимптомным и коррелировало с трансаминазами, но уменьшалось во время наблюдения. Возникновение трансаминазных вспышек коррелировало с введением pegIFN у пациентов, у которых наблюдалось снижение HBsAg, и было более выраженным у пациентов, у которых уровень HBsAg стал <1 МЕ / мл. Вспышки также сопровождались выраженным увеличением циркулирующих анти-HBs во время терапии. Сила вспышек трансаминаз также коррелировала с установлением функционального излечения HBV или HDV или установлением неактивного хронического HBV.

Заключение:
Вспышки трансаминаз очень распространены во время терапии NBV-инфекции или сочетанной инфекции HBV / HDV на основе NAP и кажутся хорошо переносимыми, что позволяет предположить, что в контексте этих инфекций вспышки трансаминаз могут происходить без нарушения функции печени. Вспышки также коррелируют со снижением HBsAg, увеличением циркулирующих анти-HBs и установлением функционального контроля инфекции HBV и HDV, что позволяет предположить, что они являются компонентом восстановленного иммунологического контроля этих инфекций.

Довольно крупное исследование лечения ХГД пегилированным интерфероном в течении 96 недель:

Outcomes of response guided therapy with pegylated interferon alpha 2a in chronic hepatitis B and D
George Sebastian Gherlan, Stefan Lazar, Augustina Culinescu et al

Предпосылки и цели:
Пегилированный интерферон альфа в настоящее время является единственным доступным лекарственным средством для лечения хронического гепатита D. Сообщаемый вирусологический ответ при лечении варьируетcя от 17 до 47% с рецидивами у более чем 50% этих пациентов. Правила остановки не определены, а продолжительность лечения четко не установлена, но должна быть в пределах 48 и 96 недель.

Метод:
Было ретроспективно проанализировано 76 пациентов с компенсированным заболеванием печени, получавших пегинтерферон в соответствии с национальным протоколом Румынии для лечения гепатита D. Согласно нашему протоколу, продолжительность лечения составляет до 96 недель с соблюдением следующих правил остановки: снижение менее чем на 2 log РНК HDV к 24 неделе и менее чем 1 log уменьшение каждые 6 месяцев после этого. Через 6 месяцев после прекращения лечения его можно возобновить на неограниченные циклы. Мы наблюдали за нашими пациентами в течение 4 лет (включая тех, которые повторяли цикл).

Результаты:
45 мужчин и 31 женщина, со средним возрастом 44 года и средним индексом массы тела 26,2 были включены в исследование. У 13 пациентов значения ДНК ВГВ превышали 20000 МЕ / мл, у остальных ВГВ был подавлен. 4 пациента были положительными по HBeAg. 16 пациентов имели цирроз печени, 18 - F3, 7 - F2 и 35 - F0 или F1 согласно неинвазивным оценкам до лечения. Во время первого курса терапии у 45 пациентов была как минимум одна умеренная побочная реакция на лечение, чаще всего нейтропения. У одного пациента лечение было прекращено из-за серьезного нежелательного явления (остеомиелит). Дозировка препарата была снижена у 19 пациентов. После первых 6 месяцев лечения у 27 пациентов (35,5%) наблюдалось снижение уровня РНК HDV более чем на 2 log, у 19 из них была неопределяемая РНК HDV. 17 пациентов (22,3%) имели неопределяемую РНК HDV через 24 недели после прекращения 96 недель лечения, и ни у одного из них не было рецидивов в течение следующих 2 лет. Из этих 17 пациентов у 6 был цирроз, у 4 был F3. Продвинутая стадия фиброза не была предиктором благоприятного вирусологического ответа. Неопределяемая РНК HDV через 24 недели была единственным параметром, который предсказывал длительное подавление РНК HDV. У 49 пациентов лечение было прекращено через 6 месяцев в соответствии с нашими национальными рекомендациями, но оно было возобновлено через 6 месяцев. 5 из этих пациентов прошли 48-недельный курс лечения, ни у одного из них не было выявлено РНК HDV.

Заключение:
Использование правил остановки, подобных тем, которые мы использовали, может отобрать пациентов, у которых может быть достигнуто длительное подавление. Неопределяемая РНК HDV на 24 неделе является независимым предиктором долгосрочного подавления HDV.

[rodon]

по моему́ скромному мнению
Хронический гепатит Д - и с новыми препаратами излечения не обещают, хотя это уже давно всем было ясно,
начинают готовить общественное мнение.

Вся банда здесь Yurdaydin, Wedemeyer, Rizzetto, Urban, Abbas, Koh, Esteban и проч.

J Hepatol. 2019 May /Accepted Manuscript/
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/30982526
Лечение хронического гепатита дельта: необходимость суррогатных маркеров эффективности лечения.


Еще пройдет чуть-чуть времени - начнутся и закончатся 3и стадии по новым препаратам по дельте (Микрлюдекс и Лонофарниб), а более-менее достойные результаты по РНК HDV есть только у репликора, надо держать ответ. А у всех других хоть какие-то результаты достигаются только с добавлением интерферона, и не особо лучше, чем те же стандартные 20% в долгосрочной перспективе.

Надо готовить общественное мнение - если новые препараты не увеличивают шансы на исчезновение РНК HDV, давайте признаем, что хотя бы снижение РНК HDV на 2 логарифма в конце терапии, также хороший результат.


А если этого не достигнем, то давайте изучим другие ("суррогатные") критерии эффективности "лечения" - должно же хоть что-нибудь улучшиться.
Table 1: Secondary treatment goals for clinical trials in HBV/HDV coinfection - вот вам таблица с различными критериями на полторы страницы
а если и этого мало, то пожалуйста
Table 2: Additional explorative endpoints for clinical trials in HBV/HDV coinfection - еще критерии на половину страницы


И это все при том, что в предыдущих исследованиях не было зафиксировано улучшений гистологии печени при биопсии - но это наверное потому, что биопсию делали, когда на печень еще воздействовал интерферон (а не из-за сохраняющейся РНК HDV), поэтому пожалуй давайте не будем делать вообще биопсию печени для оценки гистологии /зачем нам такие результаты/, а просто будем делать фиброскан и видеть снижение фиброза

Гистологическая оценка:
Улучшение гистологии печени широко использовалось в прошлом в исследованиях ХГБ и ХГС в качестве доказательства эффективности и в качестве суррогата, связанных с печенью результатов. Однако при ХГД ни одно исследование не могло показать, что гистологическая активность улучшилась при терапии peg-IFNα. В исследовании HIDIT 1 улучшение гистологической активности или фиброза не наблюдалось (27), тогда как в HIDIT-2 были улучшения по фиброзу, но активность не улучшалась в конце лечения (28). Частично это может быть связано с тем, что в клинических исследованиях у пациентов с ХГД доля пациентов с циррозом или запущенным заболеванием печени выше по сравнению с другими формами хронического вирусного гепатита, даже когда используются аналогичные критерии ввода, которые могут чаще приводить к неадекватным или неоптимальным биопсиям печени. Учитывая долю патентов с циррозом печени может быть предпочтительнее, чем биопсия печени - аспирационные биопсии. Как упоминалось выше, в исследовании HIDIT-2 фиброз печени, но не гистологическая активность, улучшилась. Присутствие ПЭГ-ИФНа во время биопсии могло привести к увеличенному притоку иммунных клеток в печень, приводящих к воспалению, которое может не присутствовать, если биопсия была бы взята через 24 недели после лечения. Таким образом, возможно желательно провести биопсию печени через 6 месяцев после лечения в исследованиях, где peg-IFNα используется и ищется влияние на гистологическую активность. Однако консенсуса не было в группе по срокам биопсии печени после лечения. Мы считаем, что гистологические оценку следует все еще рассматривать в исследованиях фазы 3, но на основе данных и из соображений, упомянутых выше, мы не считаем, что биопсию печени следует рассматривать как обязательную. Кроме того, ни одно исследование еще не изучало значения жесткости печени во время или после основанных на IFNα терапиях и такие исследования эластографии должны быть частью будущих клинических испытаний.

Далее идет обсуждение в качестве суррогатного критерия - снижение кол-во РНК HDV во время терапии - по аналогии с ДНК HBV и РНК HCV, отмечается

Также важно отметить, что при ХГД репликация основного вируса HDV оказалась единственным независимым предиктором смертности в исследовании из Италии (41).

Тем не менее, следует подчеркнуть, что ХГД - это другое заболевание печени и что существуют принципиальные различия в патогенезе заболевания печени по сравнению с ВГВ и ВГС (42). В исследованиях из Турции (39) и Германии (38) сообщалось, что снижение РНК HDV при лечении IFN, даже без достижения негативности РНК HDV, связано с улучшением выживаемости при ХГД. Farci и соавторы (43) сообщили о положительном эффекте традиционного введения IFN в высоких дозах по сравнению с IFN в низких дозах или в отсутствие групп лечения более 20 лет назад. Через 12 лет наблюдения за этим первоначальным отчетом группа с высокой дозой была связана с улучшенной выживаемостью по сравнению с группами с низкой дозой и без лечения (44).
Интересно, что измерения ПЦР в конце лечения показали, что у всех пациентов была обнаруживаемая РНК HDV. Среднее изменение РНК HDV от исходного уровня до конца лечения 2 log наблюдалось в группе с высокой дозой и было связано с положительным эффектом выживаемости (44).
Однако исследование Farci et al. Не было рандомизированным контролируемым клиническим испытанием, и результаты следует интерпретировать с осторожностью.

В этом контексте следует упомянуть, что ни одно другое исследование не подтвердило долгосрочный результат 2-кратного снижения ДНК HDV в конце лечения. Однако в исследовании HIDIT-1 более 50% пациентов с необнаружимой РНК HDV после 24-й недели лечения обнаруживали РНК HDV в конце лечения. Среди этих пациентов, в частности пациентов с исходно высокой РНК HDV, наблюдалось снижение более чем на 2 log в конце лечения по сравнению с исходным уровнем (Yurdaydin & Wedemeyer, неопубликованное наблюдение).

Далее идет повтор известных результатов на сегодняшний день по КИ 4 новых препаратов, которые пытаются применять для лечения дельты - Мирклюдекс, Лонафорниб, Репликор и Интерферон Лямбда.

Ну и выводы

В будущих клинических испытаниях необходимо рассмотреть потенциальные вирусные взаимодействия между HBV и HDV.
Подавление HDV может привести к реактивации HBV, что, в свою очередь, может повысить активность заболевания печени (3, 4, 55). Таким образом, комбинированная терапия с нуклеозами (t) и аналогом, подавляющая гепатит В, должна рассматриваться в будущих исследованиях при ХГД.

Кроме того, в новых исследованиях необходимо учитывать различные способы действия новых соединений. Это может повлиять на оптимальную продолжительность лечения, которая может различаться у разных соединений.

По-видимому, из 2 наиболее изученных новых соединений Myrcludex хорошо переносится, и его противовирусная эффективность увеличивается с продолжительностью лечения. Таким образом, Myrcludex может быть подходящим для длительного введения с конечно же пристальным наблюдением потенциальных побочных эффектов. В качестве монотерапии могут также рассматриваться пациенты с компенсированным заболеванием печени, но с несколько меньшим количеством тромбоцитов, чем обычные 90 000 или 100 000 в качестве критерия отсечения.

Лонафарниб, с другой стороны, демонстрирует более глубокие ранние вирусные ответы и, по-видимому, в некоторых случаях демонстрирует некоторое снижение антивирусной эффективности, в частности, после 24 недель лечения. Это может предложить оценить эффект лонафарниба как метода лечения, применяемого более одного раза, но в течение 24 недель. Двадцать четыре недели лечения также могут быть рассмотрены в исследованиях, где комбинация двух противовирусных агентов может иметь потенциал синергизма.


Наконец, нужно сказать, что с новыми соединениями наилучшие результаты были получены, когда они использовались в комбинации с peg-IFNα, и поэтому интерфероны могут продолжать использоваться в качестве основы терапии.

Существует вероятность того, что peg-IFNα будет заменен на peg-IFN лямбда.

Однако необходимы также схемы без IFN, и будущие усилия должны охватывать исследования как с интерфероном, так и без него. Эти новые исследования также должны исследовать некоторые гематологические, биохимические, серологические и вирусологические параметры в качестве потенциальных предикторов ответа, оцененного в прошлом для peg-IFNα, но также не оцениваемые параметры, такие как базовый показатель BEA {baseline BEA Score} и оценки жесткости печени (60, 61).

Основываясь на данных, представленных здесь, мы предлагаем использовать в клинических испытаниях в качестве суррогатного маркера для начальной эффективности лечения снижение на 2 или более log РНК HDV в конце лечения (продолжительность лечения может варьироваться в зависимости от разных препаратов). Мы полагаем, что разумно предположить, что соединения, достигающие этого противовирусного эффекта, могут быть важным дополнением к другим лекарственным средствам с различными противовирусными механизмами в улучшении лечения ХГД, при условии, что эти соединения также обладают разумным профилем безопасности.

Затем в будущих исследованиях необходимо выяснить, может ли не только относительное снижение РНК HDV, но также отчетливый уровень РНК HDV (например, <1000 МЕ / мл) быть клинически полезным порогом, связанным с улучшением клинических результатов.


Кроме того, мы предлагаем несколько вторичных конечных точек, перечисленных в Таблице 1. Они включают ранние вирусологические реакции во время терапии, гистологическую оценку активности заболеваний печени, а также стадию заболевания печени (баллы воспаления HAI и баллы фиброза), активность биохимического заболевания (нормализация ALT в конце лечение и / или отказ от лечения) и изменения HBsAg.

Наконец, мы считаем, что следует рассмотреть важные дополнительные конечные точки исследования (таблица 2), которые помогут понять механизм действия отдельных исследуемых соединений, например, определение внутрипеченочных уровней РНК HDV, экспрессии антигена гепатита D в печени, ДНК и РНК HBV, уровней антигенов, связанных с ядром гепатита B, а также количественного определения cccDNA HBV.

Кроме того, должны быть оценены неинвазивные маркеры фиброза и ригидности печени. При других заболеваниях печени общепризнанно, что соответствующие изменения приводят к улучшению клинических отдаленных результатов.

Поскольку HBV и HDV могут контролироваться иммунными ответами хозяина, предварительные исследования могут включать изучение врожденных и адаптивных иммунных ответов.

В заключение, эта группа экспертов рекомендует новый вирусологический суррогатный маркер (то есть ≥ 2log снижение РНК HDV), как цель для оценки начальной эффективности лечения в клинических испытаниях новых методов лечения для пациентов с ХГД.

[MapaT]

А у всех других хоть какие-то результаты достигаются только с добавлением интерферона, и не особо лучше, чем те же стандартные 20% в долгосрочной перспективе.

Не сказал бы. Все эти перспективные препараты (для лечения B+D коинфекции) демонстрируют результаты при добавлении интерферона.

Снижение уровня HDV РНК на >2log10 - суррогатный маркер эффективности лечения, обозначенный ранее FDA подразумевает, что снижение виремии позволяет добиться снижения активности заболевания, что-то вроде "поддерживающей" терапии. Это особенно важно, когда пациент испытывает неудачу в лечении традиционными методами (PEG-IFN) и/или имеет прогрессирующий цирроз печени/ состояние, потенциально угрожающее жизни.

Что касается мирклудекса. Согласно последним данным, комбинация мирклудекcа с интерфероном (группа MYR 2 mg + Pegasys) позволила добиться негативации HDV РНК у 60% пациентов. Кроме того, если рассматривать обе группы комбо с пегасисом, то суммарно, 27% пациентов потеряли и HBsAg. 53% пациентов из группы MYR 2 mg + Pegasys продемонстрировали неопределяемую РНК спустя полгода КИ. Помимо прочего, номинально у мирклудекса наиболее благоприятный профиль безопасности.

Вообще, еще после вчерашнего прочтения этой статьи у меня сложилось впечатление, что это публикация ради публикации. Льется много воды, бесконечно повторяются одни и те же тезисы.